Когда я в следующий раз увидел Лепу у Прибалтийской, он поставил меня перед фактом, что я официально получаю право кататься у Прибалтийской, подходить к серферам из клуба и здороваться.

Безусловно, это было ярчайшей победой серфдипломатии и я торжествовал! Еще бы - малейшая возможность "закорешится" сулила выгоды в виде возможности наблюдать мастеров в действии, и подсмотрев секреты мастерства, самому немного прибавить в катании.

Озера в Шувалово стали неактуальны и, теперь при малейшем колебании листочков на деревьях в любом районе города, я мчался в гараж на Гражданке, привязывал доску на крышу и, лихорадочно трясясь от нетерпения, несся к Прибалтийской. Шаровые опоры на машине стали умирать быстрее - плевать! Главное доехать, дорваться до набережной, быстро вооружиться и на воду!

Первые моменты от счастья кружилась голова, потом краски и звуки мира начинали проявляться и я фиксировал божественную мелодию журчания воды за кормой! Я ощущал себя властелином мира!

На просторе залива у Прибалтийсой я кайфовал с такими же начинающими, на "Дагесанах" с боевой режущей кромкой по краям (технологический шов) и на других "гробах", вытащенными неизвестно откуда мы "ходили" под парусом, а после каталки обменивались впечатлениями и знаниями.

Вскоре я знал, что ветер, оказывается, крайне капризная и непредсказуемая категория. Вибрация листиков на деревьях в Купчино, вовсе не значила, что после двух часов лихорадочной езды по маршруту "место, где произошло колыхание дерева - гараж на Гражданке с доской и парусом - гостиница Прибалтийская", такая же вибрация присутствует и на Васильевском. При подлете к финишной прямой, выяснялось, что листва на деревьях Смоленского кладбища не шевелилась!
Разочарования, переживаемые в этот момент, убивали в тебе все! А заявления Лепы, что вчера вечером они катались, в то время как я играл в теннис в полном безветрии на Каменном!

Я понял, что если я хочу ветра, я должен, да должен приезжать к Прибалтийской каждый день, что бы не упустить волшебный миг!

Жизнь существенно осложнилась. Девушки упорно были согласны в ветреные дни, но мысль, что у Прибалтийской, в это время на досках… Девушки не понимали и с ними приходилось расставаться.

Все дела также ощущали фактор ожидания ветра и это сказывалось на денежных массах, стремительно уменьшавшихся.

В характере стал за собой замечать новые качества. Жизнь стала четко делится на время на воде и все остальное.

Даже "позорные качки" лишь ненадолго отвлекали, но после этого кататься хотелось еще сильнее!!!

Система ценностей коллапсировала, взамен пришла мания ко всему, даже незначительно связанному с тематикой виндсерфинга. Книжные магазины напрасно прочесывались мной и всеми знакомыми, озадаченными найти для меня хоть что-нибудь о виндсерфинге. Там ничего не было, кроме популярного стихотворения М. Ю. Лермонтова "Белеет парус одинокий…"

Я понимал свою деградацию и решил взять себя в руки, а не зависеть от природы, но это слабо удавалось. Чем же еще заниматься, как не кататься? Я понимал свое ничтожество и поражение и решил просто терпеть - может все пройдет?

Однажды, небо обещало грозу, и я решил ехать кататься, несмотря на предостережения естествоиспытателя Рихтера, товарища М. В. Ломоносова, полученные мною в учебнике природоведения в четвертом классе средней школы.

Я подъехал как раз перед бурей, успел немного покататься и тут пришел шквал. Меня привело к ветру и, как я ни старался, увалиться не получалось. Я рассвирепел и приложил больше стараний. Полученное полу-глиссирование привело меня в экстаз, но руки не могли удерживать парус из тряпки, хлопавший громче раскатов грома, а разбитые в кровь ноги в кедах изо всех сил упирались в шарнир. Я хотел еще и еще раз увидеть нос доски над водой!
Я хотел этого невероятно! Не могу точно сказать, сколько продолжалась это противостояние. Никого не было вокруг, все нормальные люди убежали при первых же порывах ветра.

Вдруг я увидел двух совсем молодых пареньков, один из которых тащил совсем коротенькую доску, второй, в рваном донельзя гидрокостюме, тащил парус не из тряпки, но из жесткой пленки. Прибежав к воде, они быстро соединили все и, тот, в гидраке-сите, вспрыгнул на свою малышку и улетел в дождь! Я обомлел от его дерзости и ломанулся за ним. Проехал я совсем немного и тут меня волной сбило с ног. Я завалился на доску и вдруг из дождя вылетел этот серфер и прыгнул с волны! Да, он оторвался от воды и перелетел прямо через меня - так мне от шока показалось в тот миг! Я был на грани умопомешательства - так я был экзальтирован! Потом, через некоторое время я спрашивал Пионера и Гришку (а это были они) про этот случай, но ничего особенного они припомнить не смогли: "ну катались, ну прыгали, ничего особенного", но я пару дней находился как в бреду. Я понял, что никогда мне уже не стать обывателем, но все что у меня есть в жизни, я не задумываясь отдам за то, что бы когда-нибудь прокатится и прыгнуть как они!

Решение было принято и я разыскал Лепу. Трясясь от пережитого волнения я рассказал о приключении и сказал, что тоже хочу такую доску. Лепа флегматично пообещал все разузнать в "55 клубе". Мне это название ничего не сказало, но в Лепу я верил как в бога, он был моим светочем, проводником-сталкером в параллельный мир полетов над водой.

Прошло бесконечное ожидание и мне назначили День, когда я смогу купить "фан" в комплекте, именно так называлось это чудо.

Чудо произошло. Лепа продемонстрировал мне доску невероятной красоты, зеленую с белым, короткую, всего 293, с дыркой в носу, заткнутой пробкой от шампанского с трубочкой для коктейлей. Легкую как пушинку, без шверта, и с загадочными лямками на корме.

Парус был свернут в руллон, Лепа раскатал его все на том же собачьем газоне, просунул мачту и сильно стал тянуть. Мачта залихватски выгнулась и приобрела жесткую форму. Лепа подправил латы, привязал на веревку гик и парус превратился в жесткое крыло.

Я не понимал, но интуитивно ощутил весь потенциал нового оборудования. Неужели есть гении на свете, которые за банальные деньги могут сотворить такой аппарат?!!!

Сказка стала воплощаться в жизнь. Сегодня я начну кататься на новой доске!!!

При первой же попытке наступить на палубу, доска мгновенно утонула, а потом вылетела из-под воды и стукнула меня по голове.

Еще попытка - еще удар, но по ногам. Я "зафанател"!

Прошло опять много времени и я научился более-менее стоять на доске. Зачастую катание происходило только в одну сторону, обратно я брел по отмелям и берегу, волоча доску за собой, но длинная доска уже не радовала. Старые дружки совершенствовались на швертах, я страдал на "фане".

По пути, кстати, опытные серферы научили, что в лямки надо засовывать ноги, а на гик надо привязать веревки и висеть на трапеции.

Трапецию и гидрак (на заказ!) из какого-то редкоземельного материала красного цвета сшил Алексей Ахметдзянов и я смог часами торчать на воде. У меня появилось все, кроме умения кататься.

Лепа представил меня Директору Васильеостровского виндсерфклуба Володе Васильеву и мне компромиссно разрешили держать матчасть в хранилище в торце дома у Прибалтийской.

В разговорах - "серф ликбезе" я узнал много новых слов, не всегда точно представляя их смысл, но показаться непонимающим стеснялся.

На вопрос "а кто лучше всех катается?", Лепа, после многозначительной паузы произнес: "Михал Николаевич Ершов и Монстр". Моему внутреннему воображению при этих именах предстал бородатый дядька, морской волк с трубкой в зубах, а Монстр…

Ну как должен выглядеть Монстр? Угрожающего вида амбал, способный пальцами рук разорвать доску, как бумагу. Что-то вроде Тулипа в японском мультике "Джек в Стране Чудес".

Я спросил Лепу, а можно ли посмотреть, как они катаются, но Лепа отвечал, что они оба на соревнованиях и приедут нескоро.

Я понемногу прогрессировал в серфинге и продолжал вживаться в тусовку серферов, которые в безветрие куда-то рассасывались, за исключением Лепы, который всегда торчал в "мастерне" (мастерская Васильеостровского клуба).

Время от времени что-то ломалось и Лепа познакомил меня с Костей "Волчком", который мог точить на станках нужные железки. Костя приезжал на видавшей виды "копейке" и ему удавалось из раскореженного шарнира сотворить что-то новое, но работающее. К моим страданиям и нуждам они относились с бесконечным терпением, всегда помогали и в пантеоне серфбожеств Лепа перестал пребывать в одиночестве. Во время ожидания работавших Лепы или Волчка, я разговаривал с ними на серфовые темы и каждый раз они поражали меня своим невероятным умением найти выход из положения и какой-то отрешенностью от земных проблем. Возможно, я был выше их на лестнице материального благополучия, но они от этого не страдали ничуть. Когда им были нужны деньги, они у них просто появлялись, в виде постоянной "халтуры" - ремонтно-восстановительных работ матчасти. Судя по всему, они нигде официально не работали, так как нормальная работа не позволяет быть в полной готовности кататься. Они не были неучами, разговор на любую тему не заставал их врасплох, но, по моему убеждению, их религией был виндсерфинг.

Я, как неофит, вызывал с их стороны деликатную снисходительность. Они не пытались дурить меня ни в деньгах, ни в качестве работ. Я замечал это и очень этим гордился, что меня уже не держат за "полного лоха". Но, я всегда чувствовал неразрушимую линию между ими, серферами с Прибалтийской, и нами всеми, которые пришли уже позже, не умели кататься, но уделяли очень много внимания матчасти и мелочам-атрибутам. Мы старались компенсировать неумение за счет материального положения: "достать" персональный гидрокостюм - у них был один на всех, и, иногда я видел такую картинку: на набережной стоит "копейка" Волчка, с работающим двигателем для тепла от печки в салоне. Внутри сидят Вася, Лепа и Таракан. На воде катается Валера (он неплохо разбирался в музыке и подсказал мне много нового и полезного) на кастомной (самодельной) доске жуткого раскраса, под названием "кровопускание". Валера делает пару галсов с поворотами (не падая!!!) и подходит к берегу. Я торчу от восхищения! Из "копейки" выскакивает Таракан и свистит Валере - условный знак, "сменка"! Валера выходит из воды, осторожно кладет матчасть на песок и счастливый подходит к машине.

Таракан опять внутри машины - для тепла. Валере из окошка выдают стакан водки, он залпом выпивает, закуривает "Беломор" и начинает раздеваться на ледяном ветру. В это время в машине Таракан уже разделся, выпивает стакан водки и выскакивает на улицу, хватает мокрый, рваный костюм, который очень дурно пахнет и начинает натягивать на себя. Лицо Таркана выражает вселенскую скорбь (все, кто хоть раз одевал мокрый гидрак - поймет), потом мышцы лица расслабляются, совсем как в фильмах, когда кто-то долго искал где отлить и вот наконец пошло… Я догадываюсь о причине тяжелого духа от гидрака! Валера наоборот запрыгивает в машину и радостно начинает делится с товарищами, ожидающими своего выхода на воду.

Таракан начинает носится и совершать прыжки! Мы, начинающие, восторженно следим за каталкой и не представляем, как это можно быть таким ловким!

Постепенно я начинал понимать сложный мир иерархии и взаимоотношений среди множества серферов, неожиданно появляющихся из ниоткуда на берегу, когда начинало раздувать.

Затаив дыхание, я наблюдал как они здороваются, разговаривают, готовятся к выходу на воду, круто катаются и прыгают. Имена и клички легендарных королей воды я запоминал с первого раза на всю жизнь: Юра, Валера "Таракан", Валера, Вася …

Иногда, в процессе хранения матчасти в закрытом на огромный гаражный замок хранилище, бесследно пропадал кончик-веревочка на гике, который был жизненно важен и необходим. Без этого я просто не мог идти на воду, в то время, когда ветер раздувал вовсю и я колотился головой от злости и выл от отчаяния. Я клялся, что если застану "крысу" в момент кражи - убью на месте!

Таким образом ценность человеческой жизни и веревочки для гика стали равнозначны! А что?!! Мне на воду надо!!!

Я сделал вывод, что тот, кто крадет у серфера даже самую мелочь, без которой серферу не выйти на воду, тот крадет все - надежду прокатиться, несбывшийся восторг, глиссирование!!! Он отнимает все!!!

Правда, до этого никогда не дошло и все пропавшее всегда можно было попросить в долг у соседей. Все они были классные ребята и все вопросы решались довольно быстро. Они сообщали адреса и точки, где можно было разжиться кевларовой веревкой и прочими сверхважными вещами.

Никаких особых проблем не было, но однажды я пришел в хранилище и нашел свою бесценную матчасть валяющейся на полу.

На моем месте лежал огромный чехол, который я не смог даже сдвинуть. Это был явный "беспредел"!!! Приготовившись в душе идти на крайние меры, если понадобится, я спросил у Володи Васильева: "в чем дело?!!!!!", но он ответил, хихикая, "это приехали Монстр и Ершов". Вспомнив воображаемых амбалов, я решил пока не лезть на рожон, а разобраться по-хорошему. Ведь самые лучшие могут научить меня самым лучшим способом кататься…

Часть третья

Прошло несколько дней и матчасть Ершова и Монстра исчезла. Самих я их так и не увидел. Статус кво восстановили, моя драгоценная матчасть опять улеглась на свое место в хранилке, но я начал пытаться анализировать ситуацию. Немного увлекаясь прикладной психологией, до этого я различал четко выраженные группы серферов и отношения между ними. Но эти Ершов и Монстр были такими, с которыми не мог совладать даже Начальник Васильеостровского клуба сам Володя Васильев, обычно держащийся особняком и который решал все.

Но тут даже он ничего не мог сделать, только хихикал и разводил руками, хотя я, со своей стороны, был примерным клиентом и все правила соблюдал.

Короче, "что не дозволено Юпитеру, то дозволенно быку…"

Группа, в которую входили Лепа, Вася, Таракан - я условно назвал по армейской терминологии "старики". Они все уже отслужили в армии, вели себя с достоинством, пили водку стаканами и курили папиросы. У некоторых были девушки. Все скромно, без вызова одевались, выглядели традиционно. Когда им что-то нужно от тебя - они стеснялись и были готовы к отказу, но без "потери своего лица"

Вторая группа - "молодые", в армии не служившие (и особо туда не рвавшиеся), физически явно слабее, поэтому держались на заднем плане. Они были разные, пока не сформировавшиеся окончательно, с остаточным влиянием мамки и старших товарищей.

Одни из них, если им что-то было от меня нужно спрашивали скромно, но с достоинством. Некоторые пытались придать "стариковскую" независимость, некоторые пытались лебезить и заискивать или "развести". Последние мне нравились меньше всего. Они, как правило были беспринципные, готовы обмануть, если получится, курили какую-то дрянь и ездили в лес за галлюцигенными грибами.

Их никто не уважал, хотя и не прихватывали.

Как правило, все они занимались до этого в яхт-клубах и были "оморяченные", на нас новичков поглядывали, как на случайных людей.

Хоть я и дорожил своей доской больше, чем своей Жигули-шестеркой, но прокатиться никому не отказывал. Во-первых, было "западло", так как оборудование стоило тогда очень дорого и не у всех были средства на это. Как правило, катались по очереди и вид лежащей на берегу матчасти мгновенно вызывал бешенный спрос;

Во-вторых мне было интересно посмотреть как управятся с моей доской другие.

У меня упорно не получался поворот "фордак" и кто-то мне сказал что доска неудачная и не поворачивает. Это мне засело в голову, но однажды к Прибалтийской пришел японец-турист и попросил прокатиться за деньги. Я разрешил ему прокатиться бесплатно, он очень аккуратно катался и делал все повороты без падения. Вернул матчасть, вежливо поблагодарил - как самурай самурая. Сказал, что все оборудование очень хорошее и очень большая честь на этом кататься. У меня отлегло от сердца, что доска "не очень".

На хорошую надежную матчасть я возлагал большие надежды и не жалел денег. Я научился более-менее водному старту и теперь стал кататься и в сильный ветер.

Лепа сказал, что мне нужно парус меньшей площади и мы подошли с заказом к Васильеву. Парус был меньше и мне очень нравилось на нем кататься. Не нравилось то, что гик был неразборным и угол задней шкаторины не доставал до задней оковки на 30 см. Приходилось оттягивать его при помощи длинного шкотика.

Из создавшейся проблемы Лепа задумчиво предложил два выхода-купить "буржуйский" гик или еше один покороче. Я озадачился. Через пару дней ветра не было, у "мастерни" стояли человек восемь серферов, среди них Лепа. Лепа, как бы невзначай сказал, что сам Ершов продает свой гик, сделанный московскими умельцами "под буржуйский", но дорогой. Я сказал: "Принеси".

Лепа вынес из мастерни тяжеленный гик, но с передней оковкой на клипсе. Я впал в экстаз - не нужно теперь привязывать гик к мачте при помощи хитроумной комбинации петель вокруг мачты, пропускания веревки через дырки в передней оковке гика и невероятного оттягивания задней оковки, при которой передняя оковка самопржималась к мачте. Но веревки вечно расползались и гик болтался, отравляя жизнь и удовольствие от каталки. Лепа обьявил ценник - я присел: "Давай подешевле!"

"Ты что? Это же гик Ершова! Ершов вообще не торгуется!!!"

Тут к нам подошел парень, который однажды просил у меня гляйдер, смуглый и похожий на Маугли из мультфильма.

Он вежливо поздоровался, и, повертев в руках гик, уважительно сказал: " Вещь хорошая..."

Мне он внушил доверие и я отдал деньги, особо не торгуясь. Хорошим ребятам за хорошую вещь хороших денег не жалко. Не знаю, какие там у Лепы были комиссионные, но бухали они неделю.

Ветра особо больше не было, приближалась осень, а мне хотелось продлить сезон.

В разговорах серферов замелькало слово "Анапа". Про Анапу я знал песню "про черную шляпу-город Анапу" и что там детский курорт, но сам там никогда не бывал. За дополнительной информацией я обратился к Лепе и Ко. Они закатили глаза - "Анапа!!! Там теплое море, ветер, волны и вино! Все задаром! Все едут туда на Чемпионат Союза по парусному спорту. Там будут все!"

Я понял, что надо ехать. Холодало, стояла золотая осень, а кататься хотелось нечеловечески.

Отъезд назначили на конец сентября. Я регулярно приезжал на Прибалтийскую с традиционной доской на крыше, если не покататься, то помечтать об Анапе. Мы трепались, разглядывали гуляющих людей, четко разделяя себя, серферов от них.

Я становился частью тусовки и страшно этим гордился. Стараясь не упустить ни одной мелочи, я скрупулезно готовил матчасть к Анапе. Лепа обещал взять у Ершова и принести мне специальную тоненькую кевларовую веревочку, которая должна была быть в свежекупленном гике, но ему мешало много факторов.

Я упорствовал и Лепа сказал: "Возьми сам у него!"
"Да я его никогда не видел!!
"Как? ты же у него гик купил!"
"Я купил у тебя гик Ершова, но самого не видел"
"Да он же подходил тогда!".
"Так это и был Ершов?!!!"

Симпатичный, вежливый Миша (имя он мне сам сказал как-то) оказался чемпионом Ершовым! Но при этом, не был с бородой, трубкой и всеми морскими реквизитами, как я сам себе воображал начитавшись Джека Лондона и про Моби Дика.

Я расслабился и обрадовался одновременно - Миша был реальным человеком, чувствовалось, что из интиллигентной семьи, с ним можно было разговаривать на нормальном языке. Веревку я все же получил, Миша ее долго искал, но нашел и отдал, не забыв извинился за задержку.

Однажды я вышел от Васильева, где забирал чехол для доски и пока засовывал все в багажник, ко мне подошел невысокий паренек, которого я видел пару раз со всеми на берегу. Одет он был в нарочно разодранные джинсы, грязную футболку с надписями и красную бандану. В ухе у него была серьга, на спине рюкзачок. Он усиленно косил под "штатника" и мне сразу не понравился.

Паренек улыбнулся заискивающе, во рту не хватало зуба, зачем-то ненатурально заикаясь, спросил: -Вы куда едете?
-В 55 клуб!
-А мне можно с вами?
-Садись.

Мы поехали, я бросил в бокс у переключателя сломанный шарнир. Паренек увидел и сказал, что резинка-шарнир лучше.

"Да где ж его взять? Нигде не продают".

Паренек пошарил в рюкзачке и вытащил резинку прозрачно-оранжевого цвета, проверил на излом - на резинке была трещина.

"Бери!"
"Сколько?"
"Бесплатно - вам, "чайникам" можно кататься и на таком, а мне уже нельзя!"

Я обомлел от разворота событий! С одной стороны даже разорванная резинка была мечтой серфера в те времена, все катались на титановых карданах, с другой стороны неожиданное высокомерие. Я действительно был "чайником", но этим никто никогда не колол глаза, а напротив - всячески подбадривали и поддерживали появление новых людей в серфтусовке. Пока я переваривал, мы приехали и паренек выскочил из машины и убежал.

Я зашел к ребятам из 55 клуба, поздоровался и кто-то спросил меня для чего я привез Монстра.

"Как Монстра?" спросил я. "Да, это Монстр".

Лицо мое вытянулось в удивлении - а как же амбал-Тулип? Потом я догадался, что кличка соответствует его характеру.

По мере приближения к отлету в Анапу, все, кто собирался лететь как-то сплотились, часто сидели в кафе Прибалтийской, пили кофе.

Мне великодушно разрешали угощать. Я часто разговаривал с Ершовым по вопросам техники поворота и он обнадежил, сказав, что в Анапе я точно научусь.

" …и одно только слово твердит Айболит-Анапа! Анапа!! Анапа!!!"

---

Часть четвертая

По прибытии в аэропорт Анапа, мы вышли из самолета и я понял - этот город хорош для серферов. Миша все рассказал, как и сколько платить нахрапистым загорелым таксистам, мы договорились и нас привезли в анапский яхт-клуб. Мне все очень нравилось и теплое море, и люди на улицах и яхты в клубе. В клубе нас встретил Щука (Олег Щукин), Ершов меня представил, Щука приветливо-сдержанно улыбаясь, сказал, "хорошо, что приехали, ждем "южак", от чего Ершов подпрыгнул от радости, и тут же нас разместил на хранение. Щука слегка заикался и я понял, под кого косил Монстр. Ершов обращался со Щукой с уважением и я тихонько спросил, как Щука катается.

Ершов обрадованно-возбужденно сказал: "Да ты че! Щука… он, знаешь, как катается!!!" Я понял, что впереди меня ждут величайшие каталки!!! Я торчал невероятно!!!

Да! в Анапу, чтобы не чувствовать себя в одиночестве, когда серферы начнут кучковаться ( а назойливо лезть в "корифаны" я не хотел...),я взял с собой девушку, с которой накануне отъезда познакомился в кафе- по причине её невероятного размера бюста.

В то время я сам себя воспринимал как "плэйбой, увлекшийся серфингом" и знал, что по этому статусу мне положено везде появляться с девушкой, даже если нас ничто и не связывает.

Особого интереса у меня к ней не было и притащил я ее с собой в Анапу для экзотики. Утром, наскоро позавтракав, мы прибежали в яхт-клуб. Светило теплое сентябрьское солнышко, дул ветерок, все лениво-сонно бродили по клубу. Я мгновенно вооружился и вышел на воду.

На воде я был первым и один! Меня распирало от счастья - теплое чистое море, южный ветерок пах дальними странствиями. Это были мгновенья абсолютного, пронзительного счастья. Я носился как альбатрос, орал и плакал от счастья слезами какого-то ангельского восторга!

Прокатавшись до обеда, я вышел на берег в клубе. Я обратил внимание, что никто больше на воду не выходил и это меня сильно удивило. Я не знал, что выходить первым это "не круто", а "круто" - слоняться бесцельно, всячески оттягивая момент выхода на воду. Для меня это был отдых, для спортсменов - работа, а на работу, как известно, особо никто не стремится…

Девушку я нашел сидящей на слипе, загоравшей топ-лесс на ласковом сентябрьском солнышке. В двух метрах от нее сидел и похотливо таращился на огромные сиськи Монстр. Рот у него был открыт от вожделения, оттуда текли слюни… Невдалеке, шушукаясь и бросая "косяки" ошивались серферы. Девушке видимо нравилось такое внимание и она провокационно принимала причудливые позы.

Воздух был насыщен электричеством и я подошел к Ершову, спросить его мнения. Ершов, медленно подбирая слова, но напрямоту (мне очень нравится это качество в нем) сказал, что это все здорово, но несколько необычно, а все матросы - парни здоровые, но с девушками у них не очень получается по причине стеснения.

Я подошел к красотке и все разъяснил. Она очень удивилась: "Как?!! У таких парней и никак?!! Да любая девчонка с удовольствием с вами пойдет, если вы захотите!!!" Подскочивший Монстр, заверещал: "Да-да! Мы хотим, хотим!". Но Ершов с достоинством сказал ему чтоб не суетился.

Я пребывал в недоумении - такие парни, серферы и стесняются "клеить" девчонок! Идея пришла мгновенно - я сказал: "Давай вы учите меня кататься и поворачивать, а я вас научу клеить!"

И тут же, чтоб закрепить успех, склеил двух проходящих мимо молодых мам из Москвы. Договорились на вечер, а мамки пообещали привести с собой из санатория еще девчонок. На воду так никто и не пошел, так как ветер стих и серферы развернули бурную подготовку к вечеринке по поводу приезда с бабами!!!

Первым делом с винного завода привезли две двадцатилитровые канистры местного вина. Щука и Володя начали нырять и наловили огромный мешок мидий. Потом Щука вытащил котел, в котором можно было сварить быка, и приготовил невероятно вкусно пахнущее блюдо человек на сорок. Огромная гора винограда и фруктов украшала стол, накрытый в "кильдыме" Щукина.

Все сидели и выпивали, напряженно-выжидающе глядя на дверь. Вдруг раздались раскаты грома-гроза!!! Все разочарованно завыли - "бабы не придут!"

Атмосфера накалялась и вдруг в дверь влетели две насквозь промокнувшие под дождем девчонки - те, что я позвал днем. Они были встречены восторженным ревом серферов и были усажены на почетных местах с Ершовым и Щукой. Все начали бухать как сумасшедшие, начались дикие танцы! Оставшиеся без девчонок серферы тоже рвались в бой.

Девчонки сказали, что все мамки в санатории просто изнемогают от безделия и тоски. Серферы выразили готовность брать санаторий штурмом. Я вывел их на улицу на построение в боевую колону, гроза кончилась, воздух бодрил, хрустальные капельки висели на оснастке яхт, стоящих на берегу на специальных санях.

Серферы схватились за мачту с обеих сторон, чтоб не потеряться во время штурма и убыли в поход. Я вздохнул с облегчением - кто знает как дело пойдет, когда все пьяные в сосиску и мужиков в три раза больше, чем девчонок. Мы продолжали веселится, когда экспедиция вернулась назад. Они пришли ни с чем, так как по пьянке заблудились и не нашли никакого санатория.

Мы еще немного повеселились и я потащил девчонку домой от греха подальше. Две москвички, радостно подсаживаемые серферами, лезли в яхты, стоящие на стапелях. Не дошел я до ворот, как мачты обеих яхт стали качаться как при шторме, хотя был абсолютный штиль…

Я ухмыльнулся - кажется серферы всему быстро учаться. Теперь их очередь научить меня "фордаку"!

На следующий день все "отходили", ветер был слабый. Я немного покатался, но учить меня не учили по причине похмелья.
Через некоторое время приехали все спортсмены и дали гонку яхтам. Ветер был хорошим и я решил опробовать новый гик.
Все было круто, я несся от берега по теплой зеленой воде, ветра было даже многовато и я несколько раз схватил спинаут, но зафанател от этого еще больше и начал орать во все горло от счастья старую матросскую песню "Раскинулось море широко…"

Внезапно пердняя оковка открылась на ходу и я свалился в воду, попробовал закрыть клипсу, но не удалось, так как пластик от напряжения "расплылся" и оковка не застегивалась.

Подстава! Как же так? Я купил проверенный "боевой" победный гик абсолютного чемпиона всех времен и народов Ершова, как мне рассказали при продаже, а оковка прожила двадцать минут под нагрузкой! Обломинго!

Я взглянул на берег, до него было пару километров, если плыть, то намаешься. Это не "Прибалтийская" с отмелями, по которым можно добрести до берега, в случае неполадок.

Я поехал на открытой оковке, но не было контроля. Я опять стал придумывать способы выживания. Тем временем ветер раздул, дали штормовое предуперждение, гонку отменили и все торопились вернуться в безопасный яхт-клуб.

Я валялся в воде, возвращаясь в яхт-клуб, над мною пролетали "Торнадо", открененные здоровенными яхтсменами. Мне стало даже интересно, как я выберусь из этой ситуации..

Такой подставы со стороны оборудования еще у меня не было.

Мимо проходил "Луч" и яхтсмен (по-моему из Самары) предложил помощь. Силы у меня уже были на исходе и я полез в лодку. Парус я скрутил на неразборную мачту с гиком-предателем. В другой руке я держал латы-драгоценность! Мы шли медленно в лавировку, нагибаясь под гиком на поворотах, доску тащили за собой. Мы разговаривали про серфинг и я признался, что первую неделю катаюсь в море. Яхтсмен улыбнулся и покачал головой "Круто!"

В это время в море, над "плитой", высоко в воздухе в прыжке повис силуэт серфера - это был Щукин! "Смотри, вот кто крутой!",-сказал я на свою голову. Яхтсмен увидел и остолбенел: "Вот это да!!!" и проворонил поворот, "Луч" перевернулся - оверкиль. Я оказался под яхтой, запутавшись в шкотах, в одной руке латы, в другой парус с гиком. Кое-как перевернули яхту на киль и пришли в клуб. После пережитого я рвал и метал, собираясь предъявлять Ершову позорный гик.

Миша искренне сказал, что он не знал, что там плохая передняя оковка и никогда не катался на этом гике. Гик этот экспериментальный, сделанный в каком-то НИИ в Москве и его просто попросили помочь продать в Питере.

Короче, все перевели в неправильно понятую ситуацию, я был обессилен и рад что, остался в живых.

В утешение Ершов сказал, что я наверное уже хорошо катаюсь и мне надо действительно хорошее оборудование. Я понял, что с этими ребятами надо держать ухо востро и особо не верить высоким и красивым словам.

Щукин помог мне с оковкой, дал другую веревку и мы смогли закрепить гик. Он вообще оказался классным парнем, с ним все было просто и надежно. Он действительно круто катался на своей самой маленькой вэйв-доске и с единственным парусом 4.7 с загадочным девизом "eye your mind" на монофильме.

Соревнования закончились, спортсмены уехали домой и серферы решили устроить свои соревнования-гонки. Грязев собрал призовой фонд, поставили знаки и начали гонять "восьмерку".

Так как поворот умели делать три человека из всех заявившихся, то гонка выглядела следующим образом: старт, вперед вырываются Ершов, Монстр и еще кто-то, за ними все остальные. На знаке они делают фордак и уезжают на финиш, остальные падают и плывут, огибая знак, встают и пытаются финишировать. На первом же знаке каша, вода кипит, все торопятся, стучат мачтами по голове друг друга, в воздухе мат, выкрики! Весело! Адреналин! Азарт!

Мне нравилось гоняться, но не нравилось валяться на знаке. Как я хотел сделать поворот!

После гонки Монстр устроил протест, все переругались.

Потом судьи обьявили победителей, Грязев вручил деньги и шампанское Ершову-победителю, а он облил нас струей шампанского из бутылки на радостях!

Несколько дней ветра не было и раздуло под вечер.

Мы пошли на воду и в темноте Монстр наступил на морского ерша, в ноге у него сильно жгло, он катался и выл от боли, а Ершов ржал. Монстр скрипел зубами от боли и ненависти - они явно недолюбливали друг друга. Меж тем совсем стемнело и мы гоняли в полной темноте, при вспышках маяка. Это был экстрим!

Я орал, чтоб в меня кто-нибудь не въехал и сам судорожно всматривался в ночь. Мне-то повезло, а двое столкнулись и порвали паруса.

На следующий день я катался и случайно выкатился на отмель. Вдруг почувствовал, что плавник зацепил за камень.

Сердце судорожно сжалось - я не ожидал там камня, а плавник на вес золота.

Оглянувшись через плечо, я вдруг увидел аквалангиста в плавках, который мне грозил кулаком!

Я много катался в этот раз, но до поворота было как до Луны.
Тем не менее в Анапе за месяц в компании с профиками я многова нахватался и многое понял. В октябре мы вернулись уже в заснеженный Питер.

---

Часть пятая

В Питере жизнь не имела абсолютно никакого смысла, поначалу, пока загорелые, мы с Ершовым ползали по Невскому и клеили девчонок (Монстра с собой не брали из-за стремного вида и плохого поведения).

Потом я пошел на работу, а чемпионы стали ходить в "качалку" и бычиться.

Они задумали открыть следующим летом прокат виндсерфинга на Джемете в Анапе вместе со Щукиным.

Ершов, видимо чувствуя за собой вину, недорого продал мне доску для wave, объяснив что на ней легче поворачивать и какой-то Сева из Москвы уже делает "фордак" при ее помощи, хотя начал кататься где-то в тот же год, что и я.

Доска была custom made, длинной 255 и Ершов называл ее "прыжковая доска".

Доску сделал Петр Владимирович Воногов - "Шеф", как уважительно называл его все тот же Ершов и я был также преисполнен высочайшего уважения к Создателю Досок, редко улыбавшемуся и, как я думал, все время озабоченному построением новых досок.

Ну, о чем еще можно и нужно думать? Только о досках и каталке!!!

Доску я поставил напротив кровати, чтобы первый и последний взгляд дня начинался с нее!

Прошла зима, настало лето - спасибо партии за это! Как только сошел лед и солнышко прогрело воду у Прибалтийской, все серферы опять собрались кататься и тусоваться. Ершов и Монстр уехали к Щукину в Анапу, а перед отъездом я Мише поклялся что приеду к ним тусоваться.

Скоро оказия выпала и я приехал. Летняя Анапа была гораздо жарче и многолюднее, но я кайфовал от всего, как будто встретился с родным городом. Я взял такси и приехал прямо на пляж Джемете. Там я без труда нашел небольшой прокат, отгороженный баннерами HB.

Ершов и Щукин были дочерна загорелые и радостно заорали при моем появлении. Мы стали обмениваться новостями, парни рассказали, что бизнес слаб, но они стараются, только Монстр шлангует. Вскоре пришел Монстр. Я его не видел с прошлой осени и за зиму он нереально раскачался, стал похож на мускулистый кубик-Рубика. При этом он разгуливал по пляжу в плавках ядовито-цикламенового цвета "вырви глаз", которые он сзади скатал и засунул в ж… и принимал позы культуристов на соревнованиях а также прыгал балетные па.

При этом он щерился в улыбке и закатывал глаза. Ершов и Щукин стеснялись его такого поведения, но ничего поделать не могли. Они были партнеры, а уговор дороже денег.

Я им пообещал, "что мы наловим "настоящих баб", только покажите, а я вам всех склею". Парни воспрянули духом и Щукин повел меня в пансионат "Кедр", где и представил директрисе. Пансионат был забит, но Щукин был в жуткой уважухе и мне дали номер.

В номере было еще две пустых койки и я сказал, что Щукин и Ершов могут здесь ночевать и водить баб. После работы мы пошли в ближайший бар, я проставился по полной и мы еле приползли домой.

Утром раньше всех проснулся ответственный по характеру Щукин и начал орать: "Миша! Пошли "Луч" тащить!" Дело в том, что ветра было мало и кроме виндсерфинга они сдавали в прокат яхту "Луч", которую от воров на ночь затаскивали на крышу морского 40-футового контейнера, а утром снимали и вооружали.

Это продолжалось минут пятнадцать и я уже сам согласился тащить "Луч", но тут Ершов открыл глаз и сказал: "Че вы орете? Щас пойду…", после чего закрыл глаз опять. Мы с Щукиным отправились в "туалет типа сортир с буквами мэ и жо", который был метрах в трехстах, но запах чувствовлся повсюду. Времена тогда были такие, что туалетная бумага была предметом острого дефицита, но когда мы вернулись, то нашли Ершова стоящим с непонимающе-сонным видом и монотонно наматывающим на локоть, как ковбой лассо, весь рулон. Мы отняли у него драгоценную бумагу, выдав немного и отправили его в туалет, сказав, что "идем завтракать и приходи в столовку".

В локальной столовке парни были в любимчиках у поварешек из профтехучилища. На пришедшего Ершова бросали огненные взгляды все раскладчицы и буфетчица, и даже необъятная тетенька с золотыми зубами на кассе сказала что-то ласковое. Мы со Щукой помирали от смеха, Ершов злился, но мы пообещали и ему найти приличную бабу. Мы вообще все время ржали и стебались. На пляже меня со всеми познакомили, с Серегой и Геной. Все были классные ребята и мы регулярно выпивали.

Парни также сдавали в прокат пляжные зонтики и пластиковые кресла, которые рентовали чаще, чем серфы. Компания серьезных людей из Долгопрудного с семьями (по виду только освободившиеся из мест не столь отдаленных) отдыхала рядом, мы с ними держались крайне вежливо и они как-то недоуменно спросили:

"Вот вы спортсмены, нормальные, а Монстр, зачем он так себя ведет?"

Мы сказали: "Монстр - он и есть Монстр", но "авторитеты" сделали свои выводы. Однажды мы сказали Монстру: "иди деньги получи, клиент взял в прокат стул", "авторитет" добавил: "Да-да, на неделю!" Мы померли со смеха, наблюдая как Монстр, от радости наживы вприпрыжку побежал за клиентом, а клиент не понимая протягивает деньги за час!

Приехали ребята из Сочи, Витек Айвазян и Костя Коровин. Они приехали покататься с "легендарным Ершовым". Костя был старше меня, но с чувством юмора и очень интеллигентный - мы стали тусоваться вместе. Костя повидал мир и прикупил себе буржуйскую матчасть, давал потестировать. Костя - музыкант, много интересного нам рассказывал, мы с удовольствием слушали.

Однажды Щукин заявил что приезжают москвичи и Сева.

Сева приехал, в узких плавках, с огромным крестом на шее, с лейтенантской стрижкой и начал орать на весь пляж на своих дружков с хохляцким акцентом: "Сереха! Сереха!" Они жутко шумели, прыгали с пирса и привлекали к себе внимание окружающих. По всей видимости, это юмор такой был.

Сева действительно делал "фордак" через раз и катался на буржуйской матчасти, а также наглядно помог мне понять смысл понятия "ветровая тень". С пирса "Джемете" на Анапу ходили теплоходики "Радуга", перевозя отдыхающих. Пока теплоход заполнялся и пассажиры от скуки глазели по сторонам, Сева решил показать "понты говяжьи" и сделать поворот под бортом. Разогнался прямо на теплоход, люди все толкают друг друга: "Смотри, смотри!", Сева несется и влетает прямо в ветровую тень, теряет ветер в парусе и баланс и по инерции, со всех ходов головой в борт! Раздался гул громче шумов двигателя. Капитан орет в матюгальник "Стоп машина!", Сева в страхе судорожно отплывает от винтов, мы в коме от смеха!!!

Вместе с Севой приехал Король, ветеран парашютного спорта.
Мне очень понравилось, что для экономии, из Москвы он приехал на "восьмерке" без аккумулятора и готовил еду на паяльной лампе.

Эта решительность мне очень импонтровала и мы понемногу подружились, хотя москвичи важничали и задавались.

Месяц пролетел незаметно. Я вернулся в Питер, пообещав, что приеду осенью с мамой и дочкой отдыхать.

Летом, заехав в 55 клуб, я в дверях разминулся с незнакомым выгоревшим серфером с толстой золотой цепью на шее и хорошо одетому. Что это серфер, я не сомневался. Я спросил парней в клубе кто это? Мне ответили что это Огарь и что он самый крутой в Зелике (Зеленогорске), и что у них там у всех контейнеры набитые матчастью и они там круто катаются и прыгают на волнах.

Я подумал что Огарь это кличка, а раз есть кличка, то значит действительно крутой. Когда выдалось время я приехал и оценил тусовку. Тусовка была пафосная, все были взрослые и важные, у каждого свой контейнер. Особо никто не шутил, но катались все уверенно делая "фордаки", а для меня это было критерием мастерства. Чужим они не были рады, да и вода в бухте воняла чем-то и я поехал на Прибалтийскую.

Осенью в Анапе собралось много серферов, я приехал с мамой и дочкой. Мама готовила еду и мы часто сидели за столоми и всех приглашали на обед. Я был преисполнен решимости все же сделать поворот. Я "душил" всех распросами, все пытались помочь, но советы не достигали цели. Тогда я взялся за Ершова.

Мы уговорились, что завтра он будет ездить за мной и смотреть мои ошибки. Так и сделали.

Я заходил в поворот, сгибал ноги, добирал парус и… падал.

Я орал: " Ну! В чем ошибка?!!!" Ершов, смущенно говорил что, я вхожу в поворот лучше, чем сам Ершов, ну прямо как Данкеберк! но почему падаю, не мог подсказать.

Я думал - тронусь умом! Ну, как это так: Чемпион Союза Советских Социалистических Республик и не знает! Не может быть! Наверное издеваются, но Ершов клялся что все взаправду и я впал в отчаяние.

Значит никто не сможет мне помочь делать "фордак", без которого ни каталки полноценой, ни в соревнования нельзя!!!

Надежду вселил Володя Огарь, рассказав что буржуи всему могут научить, так как этим начали раньше заниматься и у них есть все для этого. А купить мы все сможем на выставке "Боут-шоу" в Дюссельдорфе в Германии. Мы решили ехать и я стал копить деньги на выставку.

Поздней осенью, в "Березке" гостинницы "Прибалтийская" я встретил Монстра, приценивающегося к телевизорам. Видимо он что-то заработал в прокате стульев на пляже и решил улучшить свой материально-технический уровень, но Монстр меня обескуражил, заявив, что он, оказывается, женат и у него родился сын - Макс и вот для него-то Монстр и покупает доргущий телик.

Я что-то пробурчал, что дети до года вообще все нечетко видят, не то что телик, но Монстр если уперся, значит так тому и быть телевизору из "Березки" для новорожденного Макса.

---

Часть шестая

Размеры павильонов выставки в Дюссельдорфе впечатляли - морские яхты на стапелях свободно входили под крышу с мачтой. Я себе чуть шею не свернул, разглядывая стенды со всем, что только могло пригодится для виндсерфинга. Имея горький опыт с лже-Ершовским гиком, я отправился на стенд "North Sails", так как Вова посоветовал только их продукцию из личного опыта, а у Вовы опыт , судя по его рассказам, был немалый. Подойдя к стенду я обнаружил огромную раму из массивных чугунных профилей, к которым были примотаны здоровенные корабельные цепи, второй конец цепей был привязан к трубам нового рекламируемого гика. Для вящей убедительности в середине цепей стояли паровые цилиндры с огромными датчиками давления. Пар со свистом подавался на цилиндр, стрелка зашкаливала, цепи резко дергали гик, но гик держался! Вот это реклама! Я тут же купил два гика по 260 марочек и вычеркнул головную боль про "где взять хороший гик?" навсегда! И, как оказалось впоследствии, напрасно…

Следующим летом, когда я гордо записался на соревнования в Питере, все та же передняя оковка, но теперь буржуйского самого-самого гика расползлась во время гонки и я просто утонул. Пришлось Воногову и Волчку меня на катере спасать, я сидел на катере, смотрел на расползщуюся оковку и понимал, что в море всякое может случится.

Там же на выставке были Джейсон Поляков, Робби Нэйш и Бьорн Данкенберк. Они тусовались и подписывали плакаты, но к ним было не подойти и я не смог получить сувенир для парней. Вне воды, в нормальной одежде их сразу было и не узнать и ничем они не выделялись.

На выставке было очень шумно и весело, гремела killer music, с огромных экранов отовсюду на меня падали волны Океана, серферы делали развороты, прыжки в голубые небеса и делали петли. Я впал в шок и скупил все видео по виндсерфингу, начиная от учебников, гарантирующих повороты благодаря новой методике обучения, до самого последнего экстремального видео.

На выставку приехали ребята, только что с океанских островов, загорелые, обветренные и продавали свое оборудование. Когда они разбирали матчасть, из трубок гиков выливалась вода- ещё из океана,по которому они катались! Они ржали и были очень крутые с виду, круче всех, кого только я видел.

Мы с Вовой купили у них доски, мне достался кастомный полиэфирный Naish Hawaii waveboard, раскрашенный пиратскими черепами и костями! Когда я смотрел на эту доску, я понимал, что буду на ней кататься бескомпромиссно и радикально. ТО, что я увидел на выставке, было новым откровением и во мне многое стало меняться.

Это было в конце января, в Питере были морозы. Я позвал Ершова в гости и показал доску, Мишанька уважительно заулыбался и поздравил меня. Я пообещал ему дать прокатиться, когда потеплеет.

Потом мы начали смотреть видео с Ho'okipa, Maui, Hawaii. Видео было Hi-Fi Stereo, у меня дома было соответствующая аппаратура и я включил звук через огромные колонки и усилитель. Соседи услышали звук Гавайской волны во всем доме, мы с Ершовым смотрели во все глаза. Когда фильм закончился мы перевели дух, перемотали и посмотрели еще раз восемь. Ершову понравились фронтлупы, мне вэйв-райдинг, но Ершов о моем выборе отозвался неодобрительно, сказав, что легко так сделает. Впоследствии он сделал, но не так легко, как он сделал "фронт".

Чтобы не терять зимой время зря, в соответствии с методикой на видео -учебнике, я сделал дома симулятор из доски, куска сломанной мачты и гика, с веревкой-контуром паруса. Я часами повторял все за тренером-немцем, глядя в телик и контролируя свои движения в зеркале. Я уже видел себя легко делающим "фордаки", как этот белобрысый гад на озере Гаарда, оставалось только дождаться лета.

Пришло лето, но поворот не получался. Я подумал и решил не зацикливаться на нем, а идти дальше. Конечно, рассуждал я, все они начинали пацанами, самые способные как-то схватили движение и стали прогрессировать, а неспособных отсеяли. Вот и возникает впечатление, что все могут делать поворот легко, но не могут его объяснить. Попробуй объясни - как ты ходишь по земле, человеку который разучился ходить после операции, например. Это целая наука!

Нужен специалист, а пока его нет, будем учиться еще чему-нибудь. Чему - я точно знал. Большие волны снились мне по ночам, а днем я вновь и вновь смотрел по телику на съезжающего с огромных волн серфера, играя он уходил из impact zone, перелетал через кипящую и опасную white water в затяжных aerial. Wavesailing - вот как называлась теперь моя религия. Мне не нужны были гонки-погонюшки, с результатами и судьями, призами и наградами.

Волна - вот приз, скатиться с нее - вот награда!!!

Вова Огарь рассказал, что летом, когда шторм, в Дюнах и Солнечном бывают большие волны и мы решили быть там, когда летний шторм придет.

Были какие-то соревнования, но ветра не было, ждали-загорали, благо солнышко светило. Вдруг утром я проснулся от стука ветвей дерева в окно, позвонил Вове, он сказал, что уже готов и мчится ко мне на автобусе. Он забрал меня, наша матчасть была уже в автобусе и мы помчались по утреннему "нижнему" шоссе в Дюны. По дороге встретили Севу и сказали куда мы мчимся, Сева сгонял за матчастью на берег, а потом к нам. Мы приехали на берег в Дюны, вид моря вскипятил кровь в жилах, песок летел с ветром, светило солнце, стоял невероятный грохот от падающих свинцовых волн. Море было свинцово-зеркального цвета с белыми шапками. Мы лихорадочно собирались, я никогда еще не катался в таких волнах и очень нервничал и волновался.

Не успели выйти на воду, как прилетел Сева с семьей, больше никто не поехал - остались кататься в Зелике. Первым вышел более опытный Вова, он с трудом преодолел прибой с ветром прямо в берег и разогнавшись, стал набирать высоту, где уваливаясь от падающих волн, где перелетая через них.

Мы восхищенно смотрели - это было из той жизни, где большие волны по телику. Вова меж тем набрал метров семьдесят высоты и начал гонять вдоль берега с бешенной скоростью. Иногда его парус не было видно из-за волн. Мы с Севой взревели от восторга и помчались в воду. Это было в первый раз и сразу не получилось отойти. Доску подбивало и я валился, не успевая разогнаться..

Я неистовствовал от нетерпения и неумения, но потом догадался, что надо зайти немного подальше и стартовать немного на берег, потом, набрав скорость можно начать лавироваться. Так и сделал - получилось. Сева рассудил в том же направлении и мы начали гонять вдоль берега.

У меня был неудачный парус, он тянул куда угодно, и выкрутил мне все руки. Ни о какой настройке парусов я даже не слышал в те времена. Сева катался на буржуйском парусе, сумел выбраться и стал кататься вместе с Огарем.

Я стал гонять длинными галсами вдоль самого берега, иногда задевая песок на отмелях и вдруг увидел, как из-за песчаного бархана-дюны ко мне в море несутся три абсолютно голых девчонки! Я знал, что в этих местах колония нюдистов и у них тут тусовка. Они загорали спрятавшись от ветра за дюной, но когда увидели разноцветные паруса, то самые резвые девчушки прибежали в воду и стали радостно прыгать в воде. Когда я пронесся мимо, я сделал эффектный watertouch, обрызгав их. Девки были с дойками и невероятными стрижками на лобке. Они от моих пассажей стали еще выше выпрыгивать и пытаться схватить меня.

Я на следующем галсе выставил руку, они в шеренгу выставили сиськи и я сделал "сиська-тач"! Да, это было не похоже на заезды по свистку, это была реальная туса! Я понял что выбор судьбы вэйврайдера правилен! Обалдев от переживаний, мы выбрались на берег и выпили чайку из термоса, как вдруг из кустов вылезла съемочная группа Центрального ТВ, с дорогущей профессиональной камерой и начали спрашивать нашего мнения о нудистах.

Оказывается, они снимали скрытой камерой передачу про нудистов. Вова сказал, что ему нудисты не мешают, я сказал, что не хотелось бы отхватить сиську какой-нибудь нудистке плавником по запарке, а так все пучком, даже интересно. Нина сказала, что это плохо, так как Сенька смотрит, а Сева сказал, что лучше бы такой камерой серферов снимали, а не эту "нечисть".

Ну, я тогда не такой моральный был как Сева - каюсь! Да и нудистки были развеселые!

Мы откатали весь день и в изнеможении вернулись домой. Мы ужасно гордились своей каталкой и рассказали про все Ершову, прыгавшему весь день как нанятый в Зеленегорской бухте, разгоняясь на гладкой воде в бухте и вылетая на волне у входа.

Он гарцевал перед местными, но жалел что не успел с нами, а больше никто и не поехал, чтоб подвезти тогда безлошадного Мишаню на wavespot.

Остаток короткого северного лета прошло в ожидании повтора Большого Дня, но так нам ничего больше не обломилось. Решили осенью ехать в Анапу на "южаки".

В Анапу я поехал с решительным желанием укататься в сосиску.

Целыми днями мы ждали ветра, но он не приходил. Приехал Сева с москвичами и Костя из Сочи. Наконец ветер пришел, был солнечный день, ветер слегка под углом. Мы носились вдоль Джемете целый день с короткими перерывами и накатались в сосиську, как и мечтал. Сева уехал кататься в яхт-клуб с Щукой. Там были большие волны и Севе в волнах мачтой прижало голову к доске, Прищемив ухо. Ухо у Севы распухло, как у Миронова в "Брилиантовой руке" и он не мог кататься, так как ухо болталось на ветру. Я подарил Севе бандану и он привязал ухо к голове, чтоб не болталось и снова катался.

Потом ветра опять не было и все, кроме меня и Кости разъехались.

Мы продолжали ждать, погода испортилась, дни стояли пасмурные, похолодало.

И вот пришел ветер "керчак", дул точно вдоль берега и огромные волны. Прибой был очень сильным и мы долго не могли с ним справится, но когда удалось пройти, то в море катили валы с двухэтажный дом. Когда я отрывался с вершины волны, то посмотрев вниз орал от страха и восторга, изо всех сил добирая парус и группируясь с доской. Приводнится нормально удавалось крайне редко и я подолгу валялся в воде, опершись на доску и приходя в себя после контузии. Время от времени заползающая мыслишка, что если что случись, то никто не поможет, вызывала противный холодок, но мысль, что в Черном море нет акул согревала и я вновь начинал кататься. Совершенно обессилев я еле-еле выбрался, едва не потеряв матчасть. Войти было трудно, а выйти еще труднее от усталости.

Это уже был октябрь и когда я шел по песку домой, я не чувствовал ног от холода. Все плыло в глазах от усталости, но состояние полной укатанности делало меня пустым и легким, как в медитации.

Я подумал что серфинг, как особая техника медитации, очень интересна - укатываешься в сосиску и чувствуешь полное отрешение от всего. Матчасть я оставил на берегу, не было сил нести, да и кто будет гулять в такой день по пляжу и утащит мою матчасть? Только через час, выпив пол стакана водки я немного отошел и смог переодеться и сходить за матчастью.

Мы тогда были неопытные совсем и многое делали неправильно, но Господь был снисходителен к нам и все обходилось легко.

Прошел этот легендарный день, но навсегда остался в моей памяти.

Иногда, вспоминая, я закрываю глаза и огромные валы катит Черное море на золотого песка пляжи Джемете и две фигурки серферов под серым небом упрямо пытаются преодолеть рокочущий прибой…

Конец первой книги.
Информация с сайта http://chuper.wind.ru